Говорит Звягинцев: «Дмитрий Андреевич! Полагаю, что для начала достаточно. Сейчас сходите с Гришиной в столовую, потом отдохните пару часов с дороги, и приступайте. Командировочные документы давайте мне, надо отметить Ваше прибытие. И последнее. Если встретите старых знакомых по Ленинграду, постарайтесь не вступать с ними в разговоры. Пока всё.
***
Вечером, второго апреля 1943 года в Научной лаборатория НИИРТ состоялось заседание секции «Распространение радиоволн». Присутствовали Звягинцев, Гришина, еще четыре сотрудника НИИ, два военных из Главного Управления связи РККА, у доски с указкой и мелом в руках, докладывает капитан Кротиков Д. А.:
«В научном плане теория распространения ультракоротких радиоволн хорошо известна. Они распространяются в узком пучке и строго по прямой линии. Встречая на своем пути непреодолимое препятствие, такие волны или поглощаются этим препятствием, или рассеиваются. Но такое препятствие как ионосфера для ультракоротких волн является либо «глухой непроходимой стеной», либо прозрачной зоной, либо зеркально отражаемой поверхностью. Все зависит от состояния электрического потенциала ионосферы, который в очень сильной степени определяется температурой и «дрожанием» верхних слоев атмосферы, временем суток, многим прочим, а также частотой радиосигнала. В ночное летнее время ионосфера наиболее активна, стабильна и радиоволны с частотой до 27 мГц зеркально, почти без потерь отражаются от ионосферы, а потом и от поверхности земли обратно к ионосфере, что делает их пригодными для передачи сообщений на большие расстояния. (Пауза). Но при частоте выше 40—50 мГц радиоволны становятся ультравысокочастотными, свободно прошивают ионосферу в любом ее состоянии и уходят в космос. В недалекой перспективе УВЧ-диапазон будет применяться для связи, например с Луной. (Пауза).
– Возможен прием не только прямых и отраженных, но и рассеянных радиоволн, но дальность приема ограничивается одноразовым преломлением радиолуча направленного на тропосферу. Радиосвязь на тропосферном рассеянии, как и на ультравысоких частотах, пока далека от практического применения. В настоящее время наиболее перспективно применение ультракоротких волн с частотой до 30 мГц для радиосвязи в зоне прямой видимости. Радиус действия передатчика, работающего на таких волнах не превышает 20—30 километров и значительно зависит от рельефа местности, высоты и направленности антенны. Увеличить дальность действия УКВ-рации очень просто – надо стремиться к тому, чтобы антенна была установлена как можно выше над поверхностью земли. При этом надземная воздушная атмосфера почти не поглощает радиолуч и если его приподнять над горизонтом, то его действие в прямой видимости обнаружится за сотни километров от передатчика и на высоте от земли вплоть до самой ионосферы, а это 50—60 км. (Докладчик подходит к доске).
– Из прямоугольного треугольника с катетом высоты в 30 км. над кривизной земли 8000 км, показанного на доске, видно, что луч прямой видимости в атмосфере достигнет 650 км. Таким образом, если в Москве на Шуховской башне установить антенну УКВ-передатчика, а в Ленинграде поднять приемную УКВ-антенну с помощью стратостата на высоту 30 км., то обе антенны окажутся в зоне прямой видимости. Достаточно маломощного передатчика, чтобы радиосвязь на ультракоротких волнах между Москвой и Ленинградом состоялась. (Пауза).
– Эти идеи были мною высказаны в заявке на изобретение еще в 1934 году и защищены в дипломной работе. Но реализовать практически такую радиосвязь в те годы не было возможности из-за отсутствия высокочастотных приборов нужных габаритов и веса пригодных для подъёма на большую высоту стратостатом. Практических разработок в этом направлении пока ни у кого не было. (Пауза).
– Теперь фашисты опередили всех. В чем новшество их идеи? Они стали поднимать тяжелую и громоздкую радиоаппаратуру в воздух не на воздушных шарах, а на специально оборудованном самолете. Используется хорошо известная немецкая рама – самолет РК-155э.
– Дальше все понятно: слабая переносная рация у радиста-агента на земле, и высокочувствительная мощная радиостанция на самолете в удалении от агента на 400—500 км. Нужно только иметь узконаправленную антенную систему на самолёте и знать «время связи», «угол места» и требуемый «угол наклона».
Капитан Кротиков кладет мел и указку на стол, и говорит: «Это пока всё». Встает подполковник из ГУС РККА:
– Товарищ капитан! В принципе все ясно. Но остается один главный вопрос, как засечь такую узконаправленную радиопередачу в эфире и как запеленговать рацию агента?
– Отвечает докладчик:
– В непосредственной близости от рации, в 5—10 км., антенна передатчика излучает «боковой лепесток», который, как и обычная радиоволна, может быть услышан и запеленгован. Наша проблема в другом, у нас пока нет ни приемников ни пеленгаторов работающих в нужном диапазоне.
Подполковник из ГУС РККА возражает:
– Большинство авиационных дивизий стратегического резерва получили американские широкополосные радиоприемники PS-88. Янки разработали их ещё до войны, специально для радиолюбителей-коротковолновиков. Нам же представили по «ленг-лизу» как новую военную технику. Предполагается, что эти приемники можно использовать как слежечные.
Говорит Валентина Гришина:
– Можно, товарищ подполковник, но только в диапазоне до 28 мГц, чего для обнаружения новых немецких раций недостаточно. В институте есть и немецкая рация и американский приемник. Мы провели доработку и отправляем с капитаном Кротиковым в Тулу в действующую армию для испытания новый отечественный слежечный радиоприемник КВ-Вираж. Пеленгаторная приставка к этому приемнику разрабатывается и будет готова в ближайшее время.
Было еще много вопросов и ответов. Научное заседание секции продолжалось более трех часов. После заседания хозяева организовали для гостей приличное угощение. Было немного водки.
***
К десяти часам все разъехались по домам. Осталась Валентина Гришина, чтобы прибраться в лаборатории после застолья. Капитан Кротиков сидел на диване и ждал когда уйдет и она. Гришина прибралась в помещении, подошла к дивану, сняла рабочий халат, расстегнула пуговички блузки на пышной груди и села рядом с капитаном:
– Жарко! Я вся вспотела. – Машет ладонью на лицо. По бровям ползут капельки пота. Капитан достает из кармана платок и аккуратно обтирает брови женщины. Она наклоняется к нему лицом и, прищурив глаза, ласково улыбается:
– Спасибо, Дмитрий! Я так рада, что мы остались вдвоем. Я очень этого хотела. Я чувствую, что и я тебе нравлюсь. – Смотрит капитану в глаза и спрашивает: «Правда?»
– Правда, Валя! Я очень хочу тебя…
Рано утром, третьего апреля капитана Кротикова вместе с новой аппаратурой отвезли на аэродром. Там его ждал дивизионный самолет «У-2».
5. Все дни в апреле
Уже в начале апреля в Тульской области установилась сухая и теплая погода. Взлетно-посадочная полоса аэродрома «Заказ» быстро просохла, и учебно-тренировочные полеты в 133 ИАП проводились ежедневно с 7-ми часов утра до позднего вечера. Все дни, как один – похожи друг на друга. Вот пример.
Девятое апреля. Ближе к лесу командный пункт полка. На разборном столе полковая радиостанция, на подломанной ветке дерева подвешен репродуктор. У стола стоят: комполка Амельченко, слева от него с микрофоном в руках командир третьей эскадрильи Николаев. Идет работа его летчиков. Справа – начсвязи Кротиков, только что вернувшийся из командировки в Москву. Чуть позади, командиры первой и второй эскадрилий. Все, задрав головы вверх, наблюдают, как идет учебный бой. Высоко в небе над аэродромом пролетает «И-16», к посадочному костылю которого на длинной стропе привязан пустотелый конус из парусиновой ткани. На скорости конус разбухает и превращается в длинную «колбасу» – это мишень для учебной стрельбы. Идет отработка упражнения – атака самолета противника «в брюхо снизу». На цель выходит истребитель Як-7Б, за штурвалом летчик сержант Киров. Ошибается в вираже, стреляет и промахивается. Комэск Николаев кричит в микрофон:
«Коля, сукин ты сын, а не Киров! Под брюхо надо заходить раньше и плавно, а не вертикальной атакой. Это тебе не „Ишак“, нос „Яку“ задирать опасно, можно свалиться в штопор, да и стрельба твоя „в молоко“. Давай заходи на второй круг и не мажь больше».
В небе появляется второй «Ишак» с «колбасой». В атаку заходит самолет летчика Силаева. Это тоже третья эскадрилья.
Николаев спокойно говорит в микрофон: «Пятый, пятый – ты все слышал? Давай покажи как надо».
На этот раз стрельба заканчивается успешно и отрубленная «колбаса» падает в дальнем конце поля.
– Молодец «Пятый» – заходи на посадку.
